Злое счастье - Страница 63

– Я бы хотела вернуться в Далатт, мой государь, – тихо сказала Хелит, продолжая разглядывать атласное шитье туфель.

В таких и по обычной дороге сотни шагов не пройдешь, уж больно тонка подошва. Только в королевском дворце плавно скользить по мрамору и паркету.

– Когда вы так говорите, то я чувствую себя злодеем-похитителем, миледи, – усмехнулся Альмар. – Вы не видели еще и половины чудес Лот-Алхави. Праздник Барраса Щедрого в этом году будет совершенно незабываемым. Потом еще станете внукам рассказывать.

Девушка многозначительно поджала губы, и столько укоризны было в этом едва заметном движении, что король впервые за полстолетия почувствовал неловкость. Последний раз так получилось при разговоре с Мэйтианном. Когда тот просил соизволения отбыть в Приграничье наводить порядок в новой вотчине. Повлияло ли на Хелит знакомство с Мэем, но, беседуя с ней, Альмар всегда ощущал невидимое присутствие Рыжего. Будто тот стоит за спиной у далаттки или глядит на бывшего друга ее глазами.

– Боюсь, что нынешняя лот-алхавская беспечность не лучшим образом отразится на жизни и благополучии моих будущих внуков, государь, – дерзко заявила девушка.

– Хотите сказать, что я спрятался за спиной у Рыжего и, пока он льет кровь на границе, мы здесь бездельничаем и изощряемся в разврате, леди? – сурово вопрошал Альмар.

Обычно на других царедворцев его суровый тон действовал, как ковш ледяной воды на дерущихся котов. Но только не на леди Гвварин.

– Нехорошо подслушивать, – огрызнулась она.

Подслушивал, конечно, не сам король, а человек ир’Брайна, он же красочно и в лицах пересказывал дословно, о чем беседовала леди Хелит со своим телохранителем-ангай. Шпиону пришлось долго извиняться за то, что ему приходится повторять такие слова в присутствии Верховного Короля, ведь леди выражений не выбирала.

– Дружина Мэйтианна’илли и отряды лорда Тиншера прекрасно справляются с задачей. Они сдерживают дэй’ном во главе с Верховным Вигилом по рубежу Бобрового ручья.

– Граница проходит восточнее, – упрямо напомнила Хелит.

– Тир-Луниэн граничит не только с Чардэйком. Мы вынуждены держать большую армию на юге, где молодые короли-нэсс регулярно устраивают опустошительные набеги, я уж не говорю о севере…

– Тогда почему же вы не позволяете мне вернуться домой, государь? – не сдавалась девушка.

«Чтобы ты там еще ближе сходилась с Рыжим? – подумалось Альмару. – Если правда хотя бы четверть того, что говорят про него и тебя, прелестная дева, то мысль о короне уже посетила голову Мэя. И не раз. Меня бы уже точно посетила».

– Вы хотите правду, миледи?

– Неплохо было бы, – буркнула она.

– Мне не дает покоя предсказание Читающей, и я лишь пытаюсь подстраховаться лишний раз, – честно сказал король. – Здесь, на моих глазах, вы будете под контролем, а я обрету уверенность в том, что вы не плетете сеть заговора в каком-нибудь пыльном, затянутом паутиной углу далаттского дворца. От Далатта до Эр’Иррина всего пять дней пути, а до Лот-Алхави – целых восемнадцать. Чувствуете разницу?

Хелит по-кошачьи сощурилась и усмехнулась. Она, верно, предполагала нечто подобное, но не ждала, что черноглазый владыка окажется настолько откровенен.

– Вы уверены, что паутину плетут исключительно по темным углам провинциальных замков? По-моему, все заговоры рождаются преимущественно в светлых и просторных залах королевского дворца. Нет?

– Еще бы: большую часть идей заговорщикам подкидываю я сам. Не лично, разумеется.

Видит Небесный Игрок, королю нравился этот разговор все больше и больше.

– А вы хотите услышать правду, государь?

– С превеликим удовольствием.

– Вы утратили представление о реальности и за балами и весельем забыли, что если с нэсс или ангай можно договориться, то с дэй’ном это невозможно. И ваша безучастность внушает властителям Чардэйка новую надежду на то, что им удастся оторвать у Тир-Луниэна еще немного земли.

Король слушал внимательно и не перебивал.

– Правда за правду, моя леди, – улыбнулся он. – Отчего вы так рветесь в Далатт? Только не надо про укрепление стен и прочие мужские забавы, до которых даже Ридвен Ястребице не пристало нисходить.

– Далатт – мой дом, – чопорно ответствовала Хелит.

– И от него до Эр’Иррина всего пять дней верхом?

Намек был слишком прозрачен, чтобы не понять. И Хелит задумалась. Может быть, впервые по-настоящему серьезно за все время с момента пробуждения на берегу пограничной злой речушки. Даже тот шуточный поцелуй ни в коей мере не сделал их с Мэем ближе. Было бы откровенной ложью говорить, что Хелит никогда не думала о Рыжем как о мужчине. В юности, должно быть, он был необычайно, почти трепетно красив, но столетие войн стерли всяческую миловидность с его лица, оставив лишь суровые черты нелегкой зрелости. Но что значит мужская красота в сравнении с силой личного обаяния? А Мэй был необычайной личностью, и что таиться, Хелит все время пребывала под его влиянием. Впрочем, как и все остальные, кто умудрился познакомиться с Рыжим близко.

Альмар, сам того не желая, заставил Хелит поразмыслить над своими чувствами к Мэю, а заодно решить, что корона верховного правителя гораздо больше подошла бы именно Рыжему. Тир-Луниэн бы точно не пожалел о таком короле. Надо быть осторожнее с намеками.

– Верно, – согласилась неожиданно Хелит. – И по этой причине тоже. Разве князь Мэй не достоин любви?

А мысленно добавила: «И короны!»

– Достоин, – охотно согласился Альмар. – Но сомневаюсь, что он способен ответить взаимностью. Даже вам, миледи.