Злое счастье - Страница 69

Мэй тщательно вымыл волосы, а потом безропотно отдался в руки брадобрея. Ну может он себе позволить хоть разок почувствовать себя князем, а не грязным наемником, наскоро скребущим щеки походным ножом?

– Ты опять был ранен? – спросил Тайгерн, отыскав в коллекции шрамов Рыжего новинку.

Тот беззаботно отмахнулся. Мол, стоит ли придавать значение таким мелочам, если все равно заживет. Ежедневные воинские упражнения и всамделишные битвы превратили тело старшего сына Финигаса не только в летопись боли, но и в настоящую боевую машину. Тайгу было впору устыдиться своей сытой силы, которая в любом случае не чета матерой мощи брата.

– Подбери мне одежду поприличнее, чтобы не совсем уж пугалом ко двору появиться, – попросил Мэй, оценив качество бритья без порезов. – На твой выбор, но не слишком ярко. Хорошо?

– Ты пойдешь во дворец? – изумленно выкатил глаза на Рыжего младший брат.

– А что, нельзя?

Понятно, что Мэй не собирался объясняться с Тайгерном, тем более делиться планами.

– Что ты удумал? – спросил тот прямо.

– Я хочу увидеть Хелит. И больше ничего, – тем же тоном ответил Рыжий, то бишь резко и с нескрываемым вызовом. – Сам знаешь, что негоже являться к женщине лохматым дикарем. Или думаешь, не пустят?

Хотел бы Тайго видеть смельчака, решившегося преградить путь сыну Финигаса, когда тот больше двадцати дней провел в седле и едва не загнал лучшую свою кобылу, поспешая на встречу.

– Пустят. Но Альмара ты только разозлишь.

– Наплевать мне на Альмара и на его злость, – фыркнул небрежно Мэй.

– Тогда зачем?.. – попытался понять Тайгерн, но его грубо прервали.

– Тебе так нравится глядеть на мою голую задницу? – прошипел Рыжий. – Я не люблю разговаривать без штанов. Меня это нервирует.

Чтобы не дразнить и тем паче не нервировать брата, Тайго срочно отдал ему новый, ни разу не надеванный камзол. Цвет немного не тот, но столь любимых Мэйтианном зелено-серых нарядов он не носил. Придется Отступнику довольствоваться глубоким синим оттенком и жемчужным шитьем. Высокие сапоги, черные штаны, простая, но добротная перевязь и тщательно вычищенный плащ с гербом вполне устроили не привередливого в одежде Рыжего. Без венца и других княжьих регалий его визит в королевский дворец не считался официальным, а посему можно было обойтись и без фамильных цветов и прочих церемоний. Кинув придирчивый взгляд в зеркало, Мэй решил, что ничего в его внешнем виде и одежде не должно спровоцировать Альмара на возмущение. Мужчина пришел к женщине разобраться со своими чувствами, и не его вина, что эта встреча пройдет на глазах у всего двора. Если понадобилось бы, то он явился бы на бал к самому Тэному. Выругав себя за дурацкие мысли, Мэй подколол пряди волос над висками и почувствовал, что готов к встрече с Хелит. Ну… почти готов.

Это в юности Рыжему не приходилось задумываться над тем, какое впечатление он производит на женщин. Хоть в дерюге, хоть в доспехах, хоть в золотом шитье по бархату, его всегда окружала броня воинской славы и величия предков, а кроме того, Мэйтианн’илли знал тогда, что испытывает к своим женщинам, и еще точнее ведал о взаимных чувствах возлюбленных. Не то что ныне…

По дороге в столицу была масса времени и возможностей подумать над произошедшими с ним метаморфозами. Хелит сумела найти в его душе какую-то потаенную лазейку в незнакомые самому Мэю глубины. Туда, куда он даже не пытался заглядывать, искренне полагая, что там во тьме живут лишь демоны и чудовища.

Воспоминания о Лот-Алхави у Рыжего всегда были с привкусом крови и вина, сильнее он любил и ненавидел только родной Галан Май. Величественный город униэн не стал церемониться со своим заклятым недругом и сразу сомкнул тонкие сильные пальцы на горле князя, заставив Мэя от боли вонзать ногти в собственные ладони. Постарели деревья, потрескались статуи, но каждое окно, каждая стена и каждый камень под ногами узнали рыжего сына Финигаса, своевольного и дерзкого, веселого, жестокого и непобедимого.

«Ты ли это, Веселый Мэй? Ты ли? Отчего молчишь?» – кричали они и смеялись вслед.

Прошло больше пятидесяти лет с тех пор, как Мэй покинул столицу, и за это время многие успели подзабыть его лицо, а кое-кому из юных так и вовсе не довелось познакомиться с Отступником. Поэтому стража при входе далеко не сразу узнала Рыжего. С него испросили приглашение, и даже когда Мэй демонстративно откинул капюшон плаща, это не произвело особого впечатления на молоденького офицера. Конфуза не произошло лишь потому, что рядом оказался полусотник из ветеранов Мор-Хъерике.

– Милорд, вы вернулись?! – изумился тот и, не размышляя, тут же попытался опуститься пред Отступником на одно колено.

Но его вовремя подхватили под локоть.

– Не спеши, Кагг.

– Вот уж не надеялся на встречу, милорд! – с чувством вздохнул полусотник и прикрикнул на подчиненного. – Немедленно пропусти благородного лорда… – Он замешкался, смутился и сумел лишь пробормотать чуть слышно: – Мэйтианна.

У ветерана язык не поворачивался называть такого человека грязным прозвищем «Отступник».

– Спасибо, Кагг. Я ненадолго. Только повидаю свою любимую девушку, – улыбнулся Мэй.

Слово «любимая» далось ему с неимоверным трудом, раскаленным обручем пережимая глотку.

– Кто это? – спросил юный в’етт у начальства, впервые видя оное в таком душевном смятении.

– Это сам Мэйтианн’илли Джэрэт’лиг, князь Приграничья, сын Финигаса и мой командир.

– Отступник Мэй? – решил уточнить потрясенный страж.

И тут же был схвачен за ухо, оттаскан за мигом опухший орган, как шкодливый щенок, под грозные вопли: