Злое счастье - Страница 139

К оглавлению

139

– Ты на редкость хладнокровен, – улыбнулась Хелит.

– Я на редкость опытен во всем, что касается безумных поступков, – заверил ее Рыжий.

– А я как подумаю, что могло статься, так мороз дерет по коже: повстречать диких зверей, замерзнуть насмерть, нарваться на разбойников, нас с Итки могли поймать дэй’ном… да мало ли еще чего могло случиться. Словно то не я была, – честно призналась девушка.

– Пожалуй, все гораздо сложнее, – проворчал задумчиво Мэй. – Если, как ты говоришь, все было предопределено, если Боги призвали нас из разных миров и времен, то я не думаю, что они не смогли бы убрать с твоей тропы стаю голодных волков или отвести взгляд грабителям. Предопределенность – довольно непростая штука.

Они частенько валялись на волчьей шкуре возле очага в одном нижнем платье, наслаждаясь теплом и близостью, ели засахаренные в меду фрукты, понемногу цедили вино, целовались. Словом, делали все то, что обычно делают любовники, оставшись наедине. И разговаривали, естественно. О прошлой жизни Хелит, техническом прогрессе, о драконах, королях и разных странах, об истории и современности, о всяких приятных мелочах и о своих чувствах. О чем угодно, кроме будущего. Мэй решительно изгнал из мыслей любое напоминание о предстоящей встрече с Высокими Лордами, где будет решаться судьба престола Тир-Луниэна, а Хелит постаралась забыть о неизбежном визите к Читающей-по-Нитям. И какое-то время они оба успешно справлялись с этим непростым делом. Стоило затуманиться зелени Мэевых глаз, как на помощь приходили руки и губы Хелит, быстро отгоняющие тревогу. В конце концов, какой мужчина устоит пред откровенными ласками и обжигающей нежностью? Рыжий не менее решительно боролся с печальными улыбками, задумчивыми паузами в беседе и особенно с крошечной морщинкой между бровями. Своими методами.

Однако же неумолимая судьба нашла тропинку в занесенных снегом полях и своей настойчивостью разрушила их сказочный терем спокойствия.

Проснувшись утром 101-го дня Акстиммы, Хелит вопреки обыкновению не обнаружила рядом Рыжего, а, когда, потягиваясь и зевая, вышла в сопредельный со спальней покой, застала его за чтением срочного послания из Мор-Киассы – древнейшего из городов униэн. Появление узкого длинного свитка, покрытого витиеватыми письменами, в руках Мэя означало единственное – Высокие Лорды созывают Совет. Длинные, по-домашнему распущенные по плечам волосы скрывали выражение княжьего лица, но, без сомненья, тот пребывал в наихудшем расположении духа.

В таком настроении его лучше вообще не трогать, но Хелит решила спросить:

– Они зовут тебя?

– Да. Причем настоятельно и срочно. Торопятся с выбором нового Верховного Короля, – молвил сухо Рыжий и стал смотреть в окно на снегопад.

– Ты согласишься? – поинтересовалась Хелит.

– На что?

В голосе сына Финигаса сразу же прорезались отцовские стальные нотки.

– Ты знаешь, о чем я, – мягко напомнила леди Гвварин.

– Тебя интересует, приму ли я платиновый венец? – резко уточнил Мэй. – И стану тем, кем хотел меня видеть… он? Нет! Мне не нужна корона мертвеца!

Мысль, что исполнится последнее желание Финигаса, казалась ему невыносимой.

– А как же предсказание?

– Хелит, в нем не сказано, что ты станешь королевой, а твой муж – королем, – резко заявил Мэй. – Я не хочу быть королем.

– Чего же ты хочешь?

– У меня есть все, что нужно – Приграничье, Эр’Иррин, братья и ты. Сверх того я ничего не желаю, – сказал Рыжий и, прижав девушку к себе, прошептал: – Он… он не должен снова одержать верх.

Хелит прикусила язык, чтобы не обмолвиться ненароком об условиях отшельницы, одно из которых уже исполнено. Эта проклятая недоговорка сильно отравляла ей жизнь, но сказать Мэю напрямую о своем желании хотя бы попытаться вернуться к детям Хелит не могла. Не могла! Проще сразу вонзить ему нож в сердце. «Пусть все идет так, как идет», – решила она про себя.

Глава 21
Благие намерения

Акстимма

Милые бранились, а остальным обитателям Далаттского дворца оставалось тешиться надеждой, что буря, разразившаяся между леди Гвварин и князем Мэем, не накличет бед. Нрав у Рыжего отнюдь не бархатный, а спуску он не давал никому, даже в лучшие времена. Хелит, конечно, равнять с другими его женщинами не следовало. Ее мизинца ни одна не стоит, это понятно. Князь Мэй за далаттскую деву душу Лойсу заложит и даст себя на куски изрубить. Но если уж вышла меж влюбленными ссора, то всем лучше поберечься, чтобы не угодить под горячую руку. Сначала перепало спальнику, несвоевременно заглянувшему в господские покои. Мэйтианн’илли всегда славился меткостью, и на этот раз не промахнулся деревянным футляром от свитка. Повторять слова, которыми князь его наградил, молодой человек в присутствии постельничего не решился. На мадда Хефейда, с которым случайно столкнулись в коридоре, Рыжий просто наорал, посоветовав не путаться под ногами. Дайнару же хватило свирепого взгляда из-под насупленных бровей.

Леди Хелит, в свою очередь, весь день простояла возле окна, сцепив в замóк тонкие пальчики. И выглядела такой печальной, что моддрон Гвирис не решилась идти к ней с расспросами, а больше в Далаттском дворце благородных дам, достойных стать собеседницами, не водилось. Прислуга же шепталась по углам, но никто так толком ничего и не узнал, кроме того, что Мэй почти всю ночь просидел в кабинете покойного лорда Оллеса в обнимку с кубком крепкого вина, а леди Гвварин заперлась в собственной спальне.

Наутро Рыжий хладнокровно сообщил: они с госпожой отбывают на Совет Лордов в Мор-Киассу, и приказал собираться.

139